Когда-то роль архитектора была решающей при строительстве, и создавались шедевры на все времена. Сегодня значение зодчего свелось к обслуживанию девелопера, вот и редки у нас архитектурные премьеры, которыми можно гордиться.

О том, что роль и место архитектора в градостроительном процессе неоправданно принижена, говорится уже много лет. Но до сих пор ситуация менялась мало. Теперь, кажется, появляется шанс, что значение зодчего существенно возрастет. По крайней мере, профильное министерство готово предпринять для этого реальные шаги. О том, какими они могут быть, а также о некоторых других смежных вопросах мы беседуем с заместителем министра строительства и ЖКХ Дмитрием Волковым.

– Дмитрий Анатольевич, скажите, пожалуйста, федеральный закон от 2011 года «Об архитектурной деятельности в Российской Федерации», как говорят эксперты, и Минстрой в том числе с этим согласен, устарел и требует новой редакции. Но новая редакция уже не первый год пробуксовывает с принятием. Архитектурное сообщество говорит, что в этом виновато Министерство. А что Министерство может сказать по этому поводу?

– С момента принятия закона «Об архитектурной деятельности» наше законодательство пошло по другому пути. Градостроительный кодекс таким образом отрегулировал все институты градостроительного процесса на всем этапе жизненного цикла объекта капитального строительства, что надобность в особой роли архитектора отпала. В этой связи закон «Об архитектурной деятельности» фактически перестал работать. Он правильный, но его нормы, по сути, не соответствуют реалиям. Поэтому речь идет не о законе «Об архитектурной деятельности», а о том, чтобы поставить еще раз вопрос о том,

                                         _______________________

Дмитрий Волков: «Возвращение роли архитектора – это достаточно серьезное и, возможно, революционное событие. Фактически он удален из градостроительного процесса. Но Министерство может, исходя из своего понимания, соответствующим образом сформулировать законодательные требования».

                                       ________________________

какую роль сейчас должны играть архитекторы в градостроительном процессе. Этот вопрос в разных странах решается по-разному, и в России на разных исторических этапах решался тоже по-разному. Но всегда, когда перед страной стояли большие задачи, она предпринимала усилия к тому, чтобы увеличить значение профессии архитектора, имея в виду, что архитекторы определяют не просто внешний вид здания, не просто являются частью градостроительного процесса, а отвечают за влияние архитектуры на дух, на жизнь и на будущее нации.

– То есть можно уже говорить о возвращение роли архитектора?

– Сейчас это не технический, а принципиальный вопрос. Возвращение роли архитектора – это достаточно серьезное и, возможно, революционное событие. Фактически он удален из градостроительного процесса. Но Министерство может, исходя из своего понимания, соответствующим образом сформулировать законодательные требования. Это не обязательно должен быть закон об архитектурной деятельности, могут быть отдельные изменения в градостроительном кодексе. Когда я занялся этим вопросом, мне показалось правильным добиться того, чтобы у этого закона в среде архитекторов была поддержка, а еще лучше, чтобы у них была общая точка зрения по этому вопросу.

                                              ___________________

Дмитрий Волков: «За последние годы мы ввели такое регулирование, при котором главный архитектор должен подчиняться напрямую губернатору; тем самым мы предполагали повысить его роль. Фактически эта роль не повысилась во многих случаях, кроме тех, когда сам губернатор понимает необходимость этого процесса».

                                            ______________________

Для этого нам надо опираться на сообщество архитекторов. Двигателем этого процесса могут стать действующие союзы архитекторов, например, Союз архитекторов России или Российская академия архитектурно-строительных наук, или новые, создающиеся ассоциации. Мне представляется правильным не торопиться с принятием технических норм, а добиться того, чтобы в среде градостроителей, архитекторов, чиновников строительного бизнеса сформировалось взвешенное понимание этого подхода, чтобы это была не реформа сверху. В этом смысле мы готовы потратить время на создание сообщества, в котором этот вопрос вызреет. Мне представляется, что это может быть даже важнее, чем, собственно, само регулирование.

– Какие новеллы могут быть вынесены на обсуждение архитектурной общественности?

– Например, один из основных вопросов, который обсуждается, это допуск к профессии. Во многих случаях он перерастает в ситуацию, при которой лица или группы лиц допускают, да еще и возмездно, других людей к работе по этой специальности. Это знаменитая «торговля корочками».

– По образу и подобию как это было совсем недавно в саморегулировании?

– Саморегулирование не является «торговлей корочками», такое сравнение в буквальном смысле некорректно. Да, архитекторы – это каста. Допуск к профессии должен осуществляться, как и в других профессиях. Должна существовать система, которая мотивирует людей к вертикальной мобильности. Но она ни в коем случае не должна перерасти в то, что какая-то группа или даже союз, пусть и очень уважаемый, станет шлагбаумом для этого или кассой, куда будет попадать какое-то количество рублей. Этого точно не будет, а все остальные варианты возможны.

– До сих пор не во всех регионах есть назначенные на должность главного архитектора. Как-то на этот процесс Минстрой может повлиять?

– За последние годы мы ввели такое регулирование, при котором главный архитектор должен подчиняться напрямую губернатору; тем самым мы предполагали повысить его роль. Фактически эта роль не повысилась во многих случаях, кроме тех, когда сам губернатор понимает необходимость этого процесса. Но зачастую это по-прежнему формальная процедура. Да, формально все выполнено, а фактически особой роли у главного архитектора нет. Это, кстати, одно из тех явлений, которое мы должны отрегулировать в рамках закона «Об архитектурной деятельности». Причем это задача текущего года. У нас эта часть законопроекта написана и ждет своего часа. Мы совершенно точно должны поднять роль не только главного архитектора региона, но и главных архитекторов крупных городов, повысить требования к таким специалистам и добиться того, чтобы оплата их труда была соразмерна ответственности.

– То есть в законе будут прописаны права и обязанности главных архитекторов?

– Да. Мы должны отрегулировать это вопрос таким образом, чтобы у региональной власти не было возможности обнулить эту ситуацию. С другой стороны, это вопрос профессионализма и активной роли самих архитекторов. Но в тех случаях, когда главный архитектор региона или города – это заслуживший уважение профессионал, его роль становится очень большой. Это два параллельных процесса – нормы регулирования и фактическое положение главных архитекторов.

– В новом проекте закона «Об архитектурной деятельности» будут ли обозначены такие требования к архитектору, как образование, стаж фактической работы?

– Образование играет ключевую роль, образование обязательно. Здесь вряд ли будут какие-то отличия от требований к другим профессиям, за исключением, может быть, портфолио. Ему уделяется особое внимание.

– Есть МАРХИ и есть английская школа МАРШ, разница имеет значение?

– Это вопрос, требующий обсуждения. С моей точки зрения, разницы не должно быть, любое образование должно давать возможность стартовать в профессии. Вопрос – что дальше? А дальше надо накапливать опыт, участвовать в проектах. Квалификация специалиста должна выражаться в возможной оценке количественного опыта, количественной оценки, в том числе и качественных критериев. Это первое. Второе – время от времени человек должен повышать свою квалификацию, в том числе и формальным путем – я имею в виду дополнительное образование. Периодически он обязан сдавать экзамены, подтверждая свой уровень квалификации, знания и опыта. Но эту модель мы хотим применить ко всем ключевым строительным профессиям.

                                           __________________

Дмитрий Волков: «Неважно, где это будет сказано – в законе или в градостроительном кодексе. Что такое возвращение роли архитектора? Это, прежде всего, его особые права и обязанности на разных этапах градостроительного процесса; это градостроительная подготовка территории – то, что мы называем территориальным планированием, градостроительное зонирование, документация планировки территории. У нас вообще нет никаких требований к исполнителям, а там как раз архитектор-градостроитель, инженер-градостроитель должен играть важную роль».

                                               _________________

Что отличает архитекторов от других профессий – это особая значимость портфолио, реальных реализованных проектов. Именно реальные реализованные проекты, их качество, их оценка в профессиональной среде и определяют значимость архитектора.

– Еще с хрущевских времен к архитектуре и к самим архитекторам было не слишком хорошее отношение. Как вы уже сказали, их принимали порой за тех людей, которые должны оформить какой-то фасад, потом же отстраняли от участия в приемке объектов. В прошлом году было принято решение, что надо все-таки архитектора вернуть в приемную комиссию для того, чтобы он участвовал в приемке построенного, то есть своей же работы. Это положение будет тоже обозначено в законе или в градостроительном кодексе?

– Это одно из тех положений, которые обсуждаются. Неважно, где это будет сказано – в законе или в градостроительном кодексе. Что такое возвращение роли архитектора? Это, прежде всего, его особые права и обязанности на разных этапах градостроительного процесса; это градостроительная подготовка территории – то, что мы называем территориальным планированием, градостроительное зонирование, документация планировки территории. У нас вообще нет никаких требований к исполнителям, а там как раз архитектор-градостроитель, инженер-градостроитель должен играть важную роль. Следующее – это так называемый авторский надзор, но это опять строительство. Автор проекта (а у нас архитектурная часть проекта – единственная часть проекта, которая защищается авторскими правами) мог бы проследить за полной реализацией своего замысла. Это должно происходить в рамках строительного контроля. Поскольку такой институт существует, эту роль мы должны специфицировать.

– В предыдущем году была видна активная работа Министерства с молодыми архитекторами как в регионах, так и в Москве, а вот с архитекторами постарше какой-то особой работы не ведется. Не получится ли творческий провал, когда старые кадры уйдут, придут молодые, у которых портфолио практически отсутствуют?

– Делить людей на группы по возрастам и выстраивать с ними какую-то отдельную работу, мне кажется, совершенно неправильно. Почему ведется отдельная работа с молодыми архитекторами? Потому что людям, которые только входят в профессию, делают в ней первые шаги, надо помогать, их надо направлять. Поэтому работа с молодежью всегда выделяется, равно так же, как и работа с ветеранами, которым надо отдать уважение, использовать их опыт. Такая практика существует повсеместно, и мы в этом смысле ничего нового не изобретаем. Но создавать отдельный прецедент для возрастной группы 32-34 года – это бессмысленно. Для них все должно укладываться в механизм стимулирования к вертикальной мобильности, о которой я говорил. Взрослый человек не должен прекращать движение вперед, а для этого он должен постоянно учиться, постоянно подтверждать свои знания и опыт, участвовать в конкурсах, и вся система должна этому способствовать. У молодых специалистов есть своя специфика – у них есть эффект первого стеклянного потолка, когда у тебя еще ничего нет, когда нечем подтвердить свои таланты и знания, а без этого вроде никуда и не берут. Тут нужен некий механизм. Например, стать победителем архитектурного конкурса для малых городов. Так что эта работа с молодежью будет продолжена.

Беседовал Александр Гусев