Вот и пришел к нам мировой кризис, о котором так долго и много говорили, но это мало помогло человечеству достойно подготовиться к нему.

Его никто не ждал, к встрече с ним никто не готовился, но он пришел и за считанные недели изменил всю планетарную повестку дня. Коронавирус стал главным вызовом всему мировому порядку за последние десятилетия. В том числе резко изменил экономическую ситуацию в десятках стран. Во сколько он обойдется человечеству, и как долго будет восстанавливаться мировая экономика? Эти вопросы сегодня задают на всех континентах.

Новый Армагеддон

Вопросов много. Как скажется эпидемия на бюджетах многих стран, как сильно она изменит экономические приоритеты, какова будут новая роль государства в экономике, она усилится или ослабеет, как повлияет на курсы мировых и региональных валют? И наконец, возможно, главная загадка нынешней ситуации – какой силы и продолжительности окажется вызванный коронавирусом и сопутствующими ему обстоятельствами кризис?

Согласно оценке Игоря Николаева, Директора Института стратегического анализа ФБК Grant Thornton, коронавирус оказался идеальным спусковым крючком для надвигающегося мирового кризиса. Ученые давно гадали, что может им стать. Ни торговая война между Китаем и США, ни Брекзит на эту роль не тянули. Но предчувствие экспертов не обманули, такая причина нашлась. Коронавирус быстро завоевал весь мир, погрузив его в состоянии полной неопределенности и хаоса. Экономический миропорядок обрушился в считанные недели.

Эффект гистерезиса

Быстро кризис не закончится. Во-первых, удар нанесен по всем ведущим экономическим центрам, во-вторых, глубина падения, судя по всему, будет большой. Чтобы понять величину возможных потерь, есть смысл посмотреть, каковы они были в предыдущие потрясения. Так, в 2003 году, когда по миру прокатилась атипичная пневмония, общие потери составили 40 млрд долларов. Тогда Китай – главный локомотив развития – почти не заметил этого шока, так как несся вперед на всех парах, и небольшая приостановка в росте в размере 1% для него была не существенной.

Сегодня положение во многом хуже. Как полагает Игорь Николаев, мировая экономика в целом может упасть на 3-5%, в США – на 5-10%, а в Китае почти остановится экономический рост. Что касается России, то падение ВВП может составить от 10 до 20%.

Впрочем, есть и совсем пессимистические оценки. Руководитель МВФ Кристалина Георгиева заявила, что кризис 2009 года нам покажется пустяком по сравнению с тем, что будет твориться сейчас. Азиатский банк развития оценил грядущие потери в 4 трлн долларов и, возможно, это не предел. В США за две недели количество обращений за пособиями по безработице выросло в 25 раз – такого никогда не было!

По мнению Евсея Гурвича, руководителя Экономической экспертной группы, основной спад в мировой экономике следует ожидать во втором квартале, а за год по пессимистическому сценарию он может составить 10-12%, а по оптимистическому – 4-5%. Если учесть, что до этого темпы ее роста составляли 3-3,5%, то в целом торможение способно достичь 15%, что очень много. Возвращение на докризисный уровень может занять два года.

Если оценить объем экономики по паритету покупательской способности, то во время предыдущего кризиса в 2009 году спад был всего 1%. Сейчас он грозится стать на порядок больше, а потому поступают предложения назвать новый кризис «матерью всех рецессий».

Существуют разные оценки, во что человечеству и отдельным государством обойдется этот кризис. Существует методика под названием: «ценность статистической жизни». Согласно ей, стоимость жизни одного американца составляет около 10 млн долларов, одного китайца – 1,4 млн долларов, одного итальянца – 5,6 млн долларов. По этой таблице один россиянин оценивается в 2 млн долларов. Если помножить эти цифры на количество жертв эпидемии и сложить, то мир уже потерял сотни миллиардов долларов, вложенных в человеческий капитал, и это далеко не конечный результат.

Как считает Олег Буклемишев, руководитель Центра исследований экономической политики экономического факультета МГУ, мир еще долго будет сопровождать эффект гистерезиса, то есть, когда импульс от кризиса будет влиять на экономические и социальные процессы после окончания активной фазы негативных явлений, и мы окажемся во многом в другой действительности. Уже сейчас Китай по ряду параметров вернулся во времена Мао Цзэдуна.

По стопам скупого рыцаря

Сегодня практически все правительства ищут выход из кризиса на ниве вбрасывания денег в экономику и домохозяйства. Развитые страны уже сейчас объявили, что израсходуют на эти цели свыше 10% ВВП. Это помощь, как гражданам, так и преимущественно пострадавшей части малого и среднего бизнеса. Россия пока на эти цели выделяет максимум 2,5-3% своего валового продукта.

По словам Олега Вьюгина, профессора Высшей школы экономики, этому есть свои объяснения. Падение цен на нефть сократило поступления в бюджет, по оценкам Минфина, до 3 трлн рублей, а финансовые запасы не столь велики. К тому же ликвидная часть ФНБ меньше, чем общий его размер. Стоит задача по обеспечению обязательств со стороны государства и хотя бы какой-то поддержке спроса.

Как же быть? Если сейчас не помогать бизнесу сохраниться, то восстановление будет медленным и трудным. Оно пойдет быстрее, если не возникнут эти утраты. В мире это хорошо понимают и на эти цели расходуют большие средства.

В Российскую экономику надо закачивать больше денег даже с учетом существующих ограничений. Мешает, по мнению Олега Вьюгина, так называемый «монетаризм». Не хочется распечатывать ФНБ, который явно согревает власть. Можно посмотреть, откуда другие государства черпают на эти цели средства: это либо займы, либо эмиссия. В случае России эти способы тоже применимы. Примерно так действовали во время кризиса 1998 года, когда был получен кредит ЦБ. Эта мера принесла позитивный эффект, увеличив ликвидность в экономике.

То, как ведет себя власть, это недооценка и масштабов, и угрозы кризиса, и возможных последствий, замечает Олег Беклимишев. По опросам, 60% населения не имеют сбережений. Эти люди нуждаются в срочной помощи. При этом деньги у нашего государства есть, но делиться, как скупой рыцарь, оно не желает. По мнению Игоря Николаева, на деньги ФНБ уже выстроилась теневая очередь из своих претендентов, так что до рядовых граждан если что и дойдет, то это крохи.

Но это близорукая политика. Если оставить людей один на один с кризисом, то выход из него будет тяжелым, так как долго не будет восстановления спроса. Наше государство привыкло брать у людей, но не привыкло давать им, в первую очередь оно обслуживает свои нужды, а уж на подданных дается по остаточному принципу.

Так жить нельзя. Но мы так собираемся жить

Выход из кризиса для разных экономик будет во многом зависеть от уровня их гибкости. Чем они гибче, тем этот процесс пройдет быстрее и успешнее. По оценке Евсея Гурвича, отечественная экономика на мировой шкале гибкости находится где-то посередине. Это означает, что Россия будет медленнее выбираться из этой ямы, чем развитые страны. Одна из причин этого – сохраняющая зависимость от нефти и газа.

Успех будущей экономической политики будет зависеть от того, поймет ли общество то, что так дальше жить нельзя и нужно проводить экономические реформы, направленные на «слезание» с углеводородной иглы. Пока же научиться развивать экономику без оглядки на цены на нефть удалось в крайне малой степени. Без высоких котировок на нее расти мы не можем.

Понятно, что рано или поздно, хотя бы частично, спрос на углеводородное сырье восстановится, но вряд ли он достигнет прежних масштабов. В России заправка бензином на АЗС упала на 40%, в Китае потребность в нефти сократилась на 20%.

Все кризисы рано или поздно проходят, завершится и этот. Вопрос в том, какие задачи будут поставлены на посткризисный период. Пока нет ощущения, что в России что-то кардинально изменится. Хотя, как известно, надежда умирает последней.

Владимир Гурвич

Фото: russian-market