Рыба ищет, где лучше, а человек, где глубже. Именно этот принцип определяет расселение людей по территории страны.

Правительство РФ утвердило Стратегию пространственного развития России до 2025 года. Она разрабатывалась долго и в муках – и вот финал длительного процесса. Однако есть много сомнений в том, что документ окажет сильное влияние на расселение страны, на развитие ее производительных сил. Проблема эта крайне сложная с множеством подводных камней, нерешенных задач, многие из которых десятилетиями ждут своих решений. Тем более советское наследие настолько тяжелое, что выбираться из-под него придется еще очень долго.

Госплан в рыночных условиях

Начнем с названия. «Стратегия пространственного развития РФ на период до 2025 года» — это оксюморон, считает Александр Пузанов, генеральный директор фонда «Институт экономики города». Эта не та сфера, развитие которой можно планировать на столь короткий период. Другой важный момент: мы пытаемся создать документ, который конструирует будущее, является декларацией о намерениях, неким сигналом бизнесу и другим ключевым институтам, но при этом назначаем регионам экономические специализации. Зачем сочинять Госплан в условиях рыночной экономики? А если эти специализации неправильно определены?

Советская система пространственного развития страны, расселение населения по ее территории исходила из существующих в тот период представлений. Это наследство практически целиком перешло в новую Россию. Но вызывает изумление другое обстоятельство – изменить положение хотят во многом советскими же и методами.

Как говорит Александр Пузанов, когда начинались рыночные реформы, то делались прогнозы по исправления советского наследства, в том числе и в пространственном развитии. Предполагалось, что будут исправляться пороки прежней системы. Так, появится цепь городов, так называемых центров второго порядка, куда отойдут часть столичных функций, которые превратятся в крупные региональные центры.

Также возникнет так называемое новое пограничье, то есть появятся города вблизи границ, которые станут воротами. Через них будет осуществляться активное экономическое сотрудничество с сопредельными государствами, формироваться очаги современной экономики, новые отрасли.

Особенное быстрое развитие будет происходить в городах, входящих в агломерацию и расположенных в приморских районах.

Однако в целом этим надеждам не суждено было сбыться, хотя отдельные достижения на этих направлениях есть. Во многом это случилось в силу наличия высоких барьеров для развития интеграции, слабого перетока кадров в силу отсутствия цивилизованного рынка арендного жилья, констатирует Александр Пузанов.

Сегодня межрегиональные центры находятся на начальной стадии формирования, да и то это относится всего к нескольким городам. Различная траектория развития городов «нового приграничья», одним удалось получить некоторые преимущества от своего положения, другие, по сути дела, остались в прежнем статусе.

Прослеживается зависимость темпов роста населения от численности населения города по группам городов при существенной дифференциации внутри групп. Опережающий рост отмечается в ядрах большинства крупнейших агломераций при существенной дифференциации динамики численности населения в городах периферийной зоны. Среди 20 стотысячников с наибольшими темпами роста численности населения в 2010-2016 годах у 11 городов Московской агломерации. А вот численность населения многих крупных городов снижается. Это свидетельствует о крайне нерациональном и неэффективном перетоке жителей России в столицу и поближе к ней.

Города развиваются по-разному, но стратегия не учитывает этот факт, указывает Наталья Зубаревич, Директор региональной программы «Независимого института социальной политики».

Другой тезис, который вызывает возражение: правильно ли сверху «назначать» регионы лидеры, за это звание, как и за гранты, надо бороться, конкурировать с другими территориями.

Неверно и то, что, что можно из центра планировать развитие той или иной территории; сегодня развитию регионов и городов мешают институционные барьеры, в первую очередь слабость и бесправность местного самоуправления. По сути дела, они вынуждены бежать в мешках. Без изменения такого положения положительных перемен не будет.

Одеяло из лоскутов

То, что Стратегия является не слишком дееспособным документом, признает и один из ее авторов, ВРИО Директора Департамента планирования территориального развития Алексей Елин. По его словам, существует пропасть между теоритическими исследованиями ученых и чиновниками, обе стороны не слышат друг друга.

Стратегия появилась после длительных баталий. Но они, судя по всему, далеко не завершены. Так не ясен механизм мониторинга и оценки мероприятий в ее рамках.

То, что власть создала и утвердила Стратегию, вовсе не является доказательством того, что она разобралась со своей политикой в этой сфере. Не один год идут разговоры о создании центра пространственного анализа, но дело не двигается по причине отсутствия понимания вопроса. У каждого оно свое. Но только тогда, когда возникнет понятийный консенсус, может быть налажена эффективная помощь от государства. Пока же риски неэффективного вложения средств очень большие, признает чиновник. Беда в отсутствие комплексного взгляда на ситуацию, в неоправданном вычленении отдельных позиций. По сути дела, наша пространственная политика напоминает одеяло из лоскутов. Например, сегодня существует повышенное внимание к городской среде, но без учета других попутных факторов.

В своем коконе

Наши представления не всегда совпадают с реальностью, часто они носят архаический характер, констатирует Андрей Боков, почетный президент Общероссийской общественной организации «Союз архитекторов России». Но самое удивительное в этой ситуации то, что эта система еще и работает. Однако есть большие сомнения в том, что этому обстоятельству надо сильно радоваться.

В России три четверти территории не заселены или слабо заселены и лишь на одной четверти живут люди. Как должны строить отношения эти две части страны? По сути дела, Стратегия не отвечает на этот вопрос.

Как и на другой. У нас агломерации очень разных типов. Мы плохо осознаем, что есть агломерации-вампиры, которые высасывают кровь из других территорий, с большими дисбалансами в экономике, а есть агломерации, распространяющие развитие.

Есть благополучные агломерационные сообщества городов, между которыми нет жилого пространства. А есть прямо противоположные агломерации, в первую очередь московская, где нет свободного пространства.

В России очень разнородная среда, развитые территории чередуются с депрессивными, а между ними серые зоны. Эта специфика во многом определяет миграционные процессы. В XIX-XX веках основной вектор перемещения людей – из деревни в города, а сегодня из неблагополучных мест – в благополучные.

Но и на благополучных территориях не все благополучно; в крупных мегаполисах обычно существуют раздельно политические, деловые, торговые и развлекательные центры. У нас же все это вместе, что создает гигантскую концентрацию людей на небольших участках. Руководствуясь этим подходом, мы продолжаем в огромных масштабах плодить торговые центре. А, к примеру, в Сеуле их ликвидируют или перепрофилируют, так как там считают, что этот формат себя изживает.

Чудовищная нелепость происходящего

Подлинная стратегия пространственного развития должна быть подчинена задачам роста экономики, улучшению жизни людей. Но это где-то в других местах, а не в России. У нас, говорит ведущий научный сотрудник, доктор географических наук Института Географии РАН РФ Вячеслав Шупер, главное противоречие заключается между потребностью экономической диверсификации, ростом производительности труда с одной стороны и геополитикой.

Сегодня мировая ось экономического развития проходит через Тихоокеанский регион, там центр будущего экономического прогресса. Мы же завязаны преимущественно на Европу, которая все сильней погружается в трясину своих проблем. Как выйти из этого противоречия – неясно, потенциала для усиления нашего Дальнего Востока у страны нет. А потому мы почти не можем влиять на происходящие в этой районе процессы. Иначе как чудовищной нелепостью происходящего это трудно назвать.

Сегодня в России не реализуются два фундаментальных фактора развития, считает заместитель директора ГАУ «Институт Генплана Москвы» Александр Колонтай. Первый – децентрализация всех процессов; если все стягивается в один центр, страна деградирует. Второй – нельзя все вопросы решать сверху, кому дать, кому не дать. Территория страны огромна, из одного кабинета управлять ею невозможно. Нужно создавать условия, чтобы регионы могли бы зарабатывать себе на хлеб.

Наша беда в том, что советская система территориального развития не преодолена, рынок по-настоящему не работает. Взятый курс на самоизоляцию страны от остального мира крайне сильно искажает наши представления о пространственном развитии государства, подчиняет его ложным целям. Но в новую Стратегию пространственного развития незримо заложен именно такой постулат.

Впрочем, нам не привыкать, пройдет какое-то время – и будем все заново переделывать.

Владимир Гурвич