Если страна плохо развивается в течение целого десятилетия, в ней должна поменяться экономическая политика и отвечающие за это чиновники. Но в России этот закон не действует.

По традиции в конце календарного года наше информационное агентство подводит экономические итоги прошедших двенадцати месяцев. В этом нам обычно помогают квалифицированные эксперты. Не является исключением и 2019 год – мы попытаемся максимально полно охарактеризовать развитие национальной экономики. Хотя, разумеется, тема эта неисчерпаемая и многое из того, что важно, о чем следует сказать, останется за пределами публикации.

Так себе

По оценке Игоря Николаева, директора Института стратегического анализа ФБК, год выдался так себе. Показатели не провальные, но и радости доставляют мало. Экономика выросла немногим более чем на 1%, хотя темпы положительные, но ниже, чем в 2018 году. Порадовала инфляция, опустившись ниже 4% при более высоком прогнозе, особенно с учетом повышения НДС. Но, с другой стороны, этот показатель во многом обусловлен не экономическими успехами, а низкой потребительской активностью, вызванной стагнацией доходов граждан, что ведет к сокращению потребительского спроса. В такой ситуации ценам просто некуда разгоняться.

В 2019 году ФНД достиг рекордных отметок в 8 трлн рублей, превысив порог 7% от ВВП, когда согласно бюджетному кодексу деньги из него можно тратить. Что касается внешнего фона, не оправдались худшие опасения по поводу санкций – новые появились, но не такие страшные, как предполагалось.

Какие основные разочарования года? Игорь Николаев считает, что самое большое – демографический провал, за 12 месяцев убыль населения составит приблизительно 300 тысяч человек. Таким образом, россиян становится меньше третий год подряд.

Еще одно разочарование года – серьезное ухудшение качества статистики. К ней все меньше доверия. Например, в июне текущего года Росстат зафиксировал взрывной рост промпроизводства на 3,3%. Но анализ по отдельным видам деятельности никак эти данные не подтвердил. А не имея достоверной статистической информации трудно понять, что реально происходит в экономике.

В 2019 году мы стали хуже питаться. Меньше стали есть мяса, рыбы, овощей и фруктов. Это стало понятным благодаря исследованию 45 тысяч домохозяйств.

Реформа здравоохранения провалились так оглушительно, что этот факт вынуждена была признать даже власть, которая у нас не признает никаких провалов.

Неожиданностью года стало распространение эксперимента с самозанятыми с 4 регионов на 19. Хотя результаты его далеко не очевидны.

Другая неожиданная новость связана с ухудшением прогноза МВФ развития мировой экономики, в 2019 году она вырастет только на 3% – самый низкий показатель с 2009 года. На такой результат повлиял целый набор факторов. Это климатические изменения, набирающий силы отказ от углеводородного сырья, усиление социальных протестов в мире, которые затронули даже самые развитые страны. Например, в Гонконге в результате невиданных по масштабам манифестаций в III квартале региональный ВВП сократился на 2%. Происходит повсеместный рост социального неравенства на фоне то разгорающихся, то затухающих торговых войн.

Все это свидетельствует об одном, считает Игорь Николаев, в мире растет неопределенность.

Российские ножницы

Такая ситуация в мире напрямую влияет на то, что происходит в России, снижая ее возможности для экономического роста. Александр Кнобель, Директор Института международной экономики и финансов ВАВТ, считает, что Россия сегодня находится в ножницах. У нас дорогая рабочая сила, что не компенсируется плохими по качеству институтами. Мы не можем быстро развиваться за счет дешевизны труда и не можем это делать и по причине плохих институциональных условий. Закономерный итог такой ситуации – маленькие инвестиции в экономику на уровне 20-21% от ВВП. Для более успешного развития нам нужно свыше 25% к ВВП, но пока эту планку взять мы не можем.

Такая ситуация влияет на нашу внешнеэкономическую деятельность. 2019 году российский экспорт немного возрос, однако по-прежнему его большая часть – товары низкого уровня передела. Поэтому его результаты сильно зависят от цен. В III квартале наши поставки за границу выросли по стоимости на 3%, а в физических единицах упали на 2%.

Что такое хорошо, а что такое плохо

Как можно оценить проводимый правительством экономический курс? Евсей Гурвич, Руководитель Экономической экспертной группы, считает, что если краткосрочную политику можно оценить в целом позитивно, то долгосрочная заслуживает отрицательной оценки.

В чем достижения краткосрочной политики? Низкая инфляция, определенное повышение доверия инвесторов, нет откровенных провалов. Так, в первом полугодии было большое отставание от графиков в финансировании Национальных проектов. Вроде бы не самое лучшее развитие событий, но, учитывая их плохую проработку, целесообразно не выделять все деньги сразу, а делать это постепенно по мере готовности программ.

А вот долгосрочная политика по большому счету не меняется, ожидания ее улучшения не оправдываются. Это ухудшает в целом инвестклимат. Продолжается убыль населения, и это связано не только с неблагоприятной демографией, но и с экономикой. Население не верит, что правительство способно ее улучшить, и отказывается заводить детей.

Безработица остается низкой, предсказания, что она начнет расти из-за увеличения пенсионного возраста, не оправдались. Но при этом сохраняется дефицит рабочей силы, во II квартале увеличилась доля оплаты труда в ВПП и снизилась доля валовой прибыли. А это сокращает инвестиционные возможности предприятий вкладывать средства в собственное развитие.

Наша власть постоянно недооценивает важность долгосрочных экономических проблем, говорит Евсей Гурвич. Многие из них не только годами не решаются, но по-настоящему и не осмысливаются. Это ведет к тому, что наш экономический рост балансирует в диапазоне 1-1,5% и всегда сохраняется риск, что какой-нибудь внешний шок обвалит даже эти скромные показатели. Нам нужно переключить внимание с текущих вопросов на перспективу. Пока же громогласно заявленная цель – превышение среднемировых темпов роста экономики, не предвидится.

Идем в будущее, а приходим в прошлое

Государство выбирает стабильность в ущерб экономическому развитию, постоянно увеличивая государственные резервы. Причем, поступает так в условиях профицита бюджета. Власть копит запасы на случай политической турбулентности, стараясь до минимума снизить политические риски каждого своего действия. Если еще недавно ее политика представлялось верхом неблагоразумия, то теперь из-за опасения, как бы чего не вышло, она становится более реалистичной. В бюджете на следующий год предусмотрено снижение расходов на оборону и национальную безопасность и увеличиваются ассигнования на образование и здравоохранение. Однако по причине провала реформ в этих сферах этот рост вливаний вряд ли может быть эффективным, полагает Александр Кнобель.

Основная проблема не только 2019 года – у нас не меняется качество экономики, даже в том случае, когда она растет относительно высокими темпами, замечает Никита Масленников, советник Института современного развития. Продолжается ее деградация. По сути дела, мы все плывем на Титанике и пребываем в ожидании встречи с айсбергом.

В 2019 году структурные и регуляторные реформы по-прежнему находились в полуразобранном состоянии, идут годы, а мало что меняется. По сути дела, нашу экономическую политику можно охарактеризовать одним словом – неразбериха. В итоге единственное, что хорошо получается, это восстановление административно-командной системы эпохи позднего социализма. К чему она привела, известно.

Десять лет коту под хвост

2019 и наступающий вслед за ним 2020 год завершают очередное десятилетие. А потому можно подвести некоторые итоги не только одного года, но и всего этого периода. Первые 10 лет XXI столетия получили название «тучных». А как можно охарактеризовать следующие 10 лет? Чего добилась и чего не добилась страна?

По мнению экспертов, главный итог последнего десятилетия – провал структурных реформ. В результате за этот период экономика по-настоящему не росла.

Еще один негативный результат: Россия не вступила в ОЭСР – клуб самых развитых и богатых государств. Хотя в 2014 году была в одном шаге от этого. Важность этого в том, что члены этой организации стараются играть по одним правилам, а это в свою очередь служит большим стимулом для привлечения инвесторов. Вряд ли можно назвать точную цифру, сколько Россия потеряла инвестиций, не войдя в ОЭСР, но нет сомнений, что это огромные суммы. Правда, полностью с этой организацией связи не порваны, Россия участвует в ее работе, в выработке отдельных решений. Можно охарактеризовать наше положение в ней словами, что мы находимся в кухне ОЭСР.

Так как же все-таки можно назвать период с 2010 по 2020 годы? Увы, самое точное название – потерянное десятилетие. Винить нам некого, сами выбрали власть, которая растранжиривала его и теперь мы все находимся в поисках утраченного времени. И сколько будем его искать, пока не знаем…

Владимир Гурвич